Парочка в лифте

- Ты сумасшедшая, - успел сказать Дима и попятился за ней.

Он не сопротивлялся, потому что Дана ему нравилась. Он обожал эту девчонку, потому что она не смотря на свою сумасбродность, была очень доброй, да еще и сочетала в себе два несочитаемых качества: ум и красоту.

Кабинет Петра Сергеевича Малинникова - начальника юридического отдела - располагался тремя этажами выше и Дана, таща за собой Диму, решила воспользоваться лифтом.

Она нажала кнопку вызова и повернулась лицом к Диме, внимательно посмотрев на него. Он стоял с улыбкой перед ней в брюках темного цвета, светло-голубой рубашке с длинным рукавом, без галстука, с расстегнутой верхней пуговицей. На ногах у него были черные лакированные туфли.

Телосложение у Димы было спортивным, что не могло не нравится Дане, которая, не смотря не напряженность их предшествующей встречи, была просто в восхищении от него. Ее потрясла его напористость и стойкость, до этого момента она не сталкивалась ни с чем подобным. В общем она видела в нем свой идеал мужчины, и это ее возбуждало. Однако она понимала, что находится на работе и ей необходимо унять свой пыл, к тому же она занимается своим любимым делом - пытается помочь детям. Пусть это лишь мельчайший вклад в огромное дело, но это ее вклад, она это сама делает и получает от этого удовольствие.

Дана очнулась от звонка, сигнализировавшего о приезде лифта. Двери открылись и они зашли внутрь. Дима нажал на кнопку нужного этажа со словами: "Ну поехали", и двери закрылись.

Лифт начал медленно подниматься вверх. Дима повернул голову, чтобы взглянуть на Дану и обнаружил, что она тоже на него смотрит, причем так пристально, как будто поедает его глазами. Он уже хотел было спросить: "Что с тобой?", но внезапно их глаза встретились и его вопрос "потерялся".

В этот момент лифт остановился, погас свет и они очнулись.

- Это что за новости, - произнес Дима.

- Похоже мы застряли, - подколола его Дана.

Дима снял трубку лифтового телефона - там было тихо, он нажал несколько клавиш - эффекта не было, несколько раз нажал на рычажок - также неудачно.

- На телефон можно не рассчитывать, - грустно сказал он.

После этого он подошел к дверям лифта и попытался руками их раздвинуть - и вновь его постигла неудача, после чего он принялся долбить кулаками в двери с криками: "Эй, мы застряли, откройте двери кто-нибудь!!!". Ответа не было.

Его остановила Дана со словами: "Не трать зря силы, похоже мы застряли между этажей и нас никто не слышит", при этом она прикоснулась к его груди, что заставило его опешить.

Она не видела его, но чувствовала его дыхание, а он чувствовал как ее губы приближаются к его губам. Он не ждал этого, и сначала слегка отстранился, но потом понял, что он сам этого хочет и взял инициативу в свои руки, резко поцеловав ее.

Дана не ожидала такой прыти, и вообще так резко ее еще никто не целовал, но в то же время это показалась ей так здорово и так возбуждающе, что та тихая скромница, которой ее все знали, буквально улетучилась, и она уже ничего не могла с собой поделать. Она хотела только одного - ощутить Диму, почувствовать его в себе, причем чтобы он сделал это с ней так как еще никто не делал.

Дима в свою очередь испытывал странные двоякие ощущения: с одной стороны он видел перед собой девушку, которая так долго нравилась ему и которая сама шла в его объятия, с другой - он понимал, чем это может закончится во всех смыслах сказанного. Двери лифта могли открыться в любой момент, после чего в Интернете явно должны были появиться видеоролики, выложенные подсобными рабочими, их открывшими, о том, что случается с застрявшими в лифте наедине, с ними в главных ролях. Что уж говорить о внутреннем разбирательстве и перспективе лишиться работы.

Но ведь перед ним стояла Дана и ждала от него хоть каких-либо действий. Он не знал, что делать. Инициативу подхватила Дана, которая даже не думала о том, что к ним может кто-то попасть. Она прижалась к нему и поцеловала коротким поцелуем.

В темноте Дима почувствовал как сквозь ее блузку набухли от возбуждения ее сосочки и его руки сами скользнули к ней на талию. Он ответил ей длинным поцелуем, переместив при этом свои руки к ней на бедра. Дана тихо простонала, после чего пошептала: "О да возьми меня". И в этот момент послышался шум падающих на пол бумаг - того самого проекта с проблемным земельным участком.

Ее слова молнией пронеслись в его голове и мысли, отталкивающее эту ситуацию просто исчезли из нее. Дима почувствовал огромное возбуждение. Он хотел Дану, хотел слиться с ней в невообразимом экстазе. И только лишь темнота омрачала весь восторг и предвкушение.

- Она готова мне отдаться, но я не увижу ее прекрасное лицо, ее фигуру, ее тело, о котором я так долго мечтал, - думал он. - Но зато я смогу почувствовать его, потрогать ее грудь, попку и бедра, вот это здорово.

Дима, отбросив все сомнения, целуя Дану взасос, схватил ее за попку, поднял и сделал пару шагов, так что Дана спиной уперлась в стенку лифта.

Дана же была просто в эйфории. В ее голове уже не было ничего, кроме желания заняться с Димой диким сексом. Она отвечала ему поцелуями, гладила его спину. А в момент когда она почувствовала себя прижатой к стене, причем еще и висячей в воздухе, она быстро сняла свои очки и выкинула их в сторону, после чего пустила в ход ногти, впившись сквозь рубашку в Димину спину.

Дима хотел было вскрикнуть, но потом понял, что эта боль доставляет ему удовольствие и промолчал. "Вот так и становятся мазохистами", - подумал он.

Дана впивалась в него, обхватывала его своими ногами, целовала. Дима тем временем запустил руки к ней под юбку и обнаружил, что она в чулках, а не в колготках как ему казалось, а трусиками ей служили очень узкие стринги. "И даже этого я не увижу", - расстроился он. Но в тот же миг он начал ласкать ее ягодицы, активно ее целуя, и эта мысль покинула его как и все предыдущие.