Вероника отбросила от себя его голову, ногой отпихнула Олежку словно ненужную вещь.
- Пошли! - она дёрнула за цепочку, и повела его к биде, мыть лицо, да и самой также подмыться.
По возвращении уже было видно, что сковорода освободится с минуты на минуту. Потому Олежке было приказано ожидать, будучи наготове. И как только Женька переложила последний кусок, он тут же чуть не кувырнулся лбом в пол от здоровенного пинка под зад.
- Сгребай что там осталось к себе в корыто, и намывай швыдче! Погано зробишь - получишь вицы! Прямо здесь и разложим на полу! - жгучий удар тростью заставил Олежку подпрыгнуть и схватить раскалённую сковороду. - Поаккуратнее, рукотрясина! Накапаешь мимо - дочиста слижешь с полу языком! - Женька похлопала его тростью по ягодицам, и как только он счистил вместе с кипящим жиром всю подгорелую поджарку, со свистом ожгла по попе. - Швыдче! Поживей, корова! - и трость пошла гулять по его "булкам". - Я тебя научу пошевеливаться! И аккуратности научу! Набрызжешь на пол, особливо с пеной, подотрёшь языком! - огненные "поцелуи" трости сыпались один за другим без передышки. - Вон тут сколько всего! С твоими разворотами - тебе работы на сутки хватит!
- Раз эта сковорода и противень не помещаются в посудомоечную машину, так какой прок включать её из-за остальной малости?
- Это остальное - малость для людей, а эта рукожопая курица провозится до конца света!
- Тем более, что лодыря надо приучать к труду. Ох и неблагодарная нам выпала задача - учить лентяя трудолюбию! - смеялась Вероника.
С мытьём посуды он закончил не так скоро, как хотелось бы госпожам. Впрочем, их завышенные требования были постоянной тенденцией. Так же и сейчас, когда трость не знала отдыха, размеренно и часто полосуя Олежкины ягодицы.
- Говоришь, не можешь? А вот так можешь? - посмеивались девки, когда он вертелся и подскакивал под всё новыми и новыми ударами, оставляющими чёрно-красные вспученные рубцы.
- Что опять за проблемы? - Женька глянула, как Олежка счищает пригоревший жир. - Сильней натирай! Посильней! Ну! И побыстрее шевелись! Не вижу движений! - трость впилась ему в мякоть попы.
- Сани заартачились, лошадь и встала! - фыркнула Вероника.
- Да вжарь ему покрепче! Видишь, только прыгает и орёт, и почти не движется работа! - Лера с другой стороны нахлестнула Олежку тоузом, хотя и сама прекрасно понимала что при таком безумном битье, ударах, сыплющихся словно кипящий дождь, никто не сможет нормально исполнять работу. Выходило, что они специально лупили его для замедления действий и повода для придирок, дающих основания подгонять ещё более жестоко.
- Когда у рабов иссякали силы, скажем они медленней гребли или слабее ударяли киркой, надсмотрщик своим бичом их силы чудесным образом восстанавливал, - пошутила Вероника.
- Рабы всегда работали только из страха перед палкой! - Лера со смехом несколько раз вытянула Олежку тоузом по попе.
- Страх - самый лучший наставник!
- И наилучшая узда!
Теперь хлестали его с обоих сторон. Девки забавлялись его прыжками и телодвижениями, как он корчился и метался. И подгоняли окриками, подбирая наиболее оскорбительные эпитеты, впрочем мало заботясь об остроумии.
Девчонки придирчиво осмотрели и проверили вымытую посуду, особенно сковороду и противень - не осталось ли жира, особенно в углах. Олежка, видя что дела закончены, поспешил рухнуть на колени. Мощный подзатыльник нагнал его на полпути, ускорив ему приземление на все четыре точки.
- Швыдче нельзя? Давно должен был находиться в своём положении! - рявкнула ему над ухом Женька.
Олежка протянул руки, и Марина защёлкнула их наручниками.
- Теперь - жрать! - она пихнула его ногой в зад.
Изжаренную рыбу куда-то унесли - остывать. В его миску кинули ещё несколько кусков довольно старого хлеба - при отъездах Лера привезла свежий.
- Сегодня у тебя снова царский пир! Не слышу возгласа радости! Ну-ка похрюкай! - Марина шлёпнула его по попе тапком.
И когда он исполнил требуемое, девки зааплодировали, поднимая руки над головой.
- Ну, а мы где будем пировать? Здесь, или в гостиной? - спросила Лера подруг.
Видео
Рассказы