Я, конечно, обещаю самое совершенное повиновение её довольно благоразумным указаниям. Лёд сломан, и мы, вроде бы, можем позволить себе общаться без всяких церемоний. Я становлюсь снова очень возбужденным, и рад был бы сразу же попробовать снова отсосать и отъебать её, но она остаётся непреклонной и говорит мне:
- Вы только испортите удовольствие, которое нас ожидает позже, когда мы окажемся в кровати.
Так в её очаровательном обществе подобно часу проходит день.
К обеду карета привозит маму и сопровождающих её лиц. Мама выражает надежду, я вёл себя хорошо и был внимателен к миссис Бенсон в её отсутствии. Та отвечает:
- Ничего не могло быть лучше... Он показал себя весьма образцовым юношей - настолько был кроток и послушен.
После обеда моя мать, ссылаясь на признаки лихорадки, находит, что простудилась. Миссис Бенсон убеждает её пойти отдохнуть в постели и сопровождает её, а, оказавшись у неё в комнате, очевидно сразу же замечает мою кроватку и, воспользовавшись случаем, предлагает:
- А не будет ли лучше передвинуть её в ту маленькую комнатку, что рядом с моей? И вам было бы намного спокойней. Ведь, наверное, когда он укладывается в постель, то причиняет вам известное беспокойство.
Это было сказано в такой естественной невинной манере, что ни у мамы, ни у кого-нибудь ещё не возникло ни малейшего подозрения. Мам, правда, только пробует возразить:
- Но он рано встаёт. А вдруг он станет шуметь и потревожит вас? Ведь ваша комната рядом.
- О, нет! Меня не так-то легко потревожить! Да и он так хорошо вёл себя весь день, что я уверена, если скажу ему быть утром потише, он не преминет так и сделать.
Так что всё улаживается, и моя кровать тут же переставляется в маленькую комнату.
Не знаю, что подумала об этом мисс Ивлин; во всяком случае, она не сделала никакого замечания... И вот я отправляюсь спать. Причём довольно рано. Легко представить себе, что как раз спать я вовсе не собираюсь. Часы пробивают один за другим, а моя любезная инструкторша не объявляется. Воспоминание обо всех её прелестях неотступно всплывает перед моим мысленным взором, и я страстно желаю ещё раз метнуть свой язык в её влажный и сочный влог, а так же испробовать новый метод, который бы приобщил меня к настоящим тайнам Венеры.
Длительная задержка с её прибытием здорово лихорадит меня. Я мечусь и ворочаюсь в постели; мой дрекол пульсирует так, что чуть ли не разрывается. К счастью, я никогда не тёр себя, не занимался онанизмом, и этот способ никогда не привлекал меня. Возможно, неспособным к наслаждению такого рода экстазами меня сделала моя прелестная благодетельница, так очаровавшая меня. Наконец, до меня доносятся голоса и шаги на лестнице. Миссис Бенсон желает мисс Ивлин доброй ночи, и в следующую минуту её дверь открывается, опять закрывается, а в замке поворачивается ключ. Я принимаю такую же меру предосторожности со своей дверью. Мне слышно, как она пользуется ночным горшком... И вот она открывает мою дверь и сразу же подходит к краю моей кровати. Увидев меня бодрствующим и здорово покрасневшим, она целует меня и шепчет:
- Вы не спали, Чарльз?
- Нет, мэм, - отвечаю я таким же приглушённым голосом, - не смог заснуть.
- Почему же, мальчикдорогой?
- Потому что собирался спать с вами.
Её губы прижимаются к моим, а её мягкая рука просовывается под одежду, разыскивает и ласкает мой решительно восставший дрекол - твёрдый, словно из железа.
- Бедный мальчик, небось, настрадались. Давно он в таком состоянии?
- Весь вечер, мэм, я только и думал, почему вы так долго не приходите.
- Да, Чарльз, я не могла прийти скорее, не вызвав подозрения - мне казалось, что мисс Ивлин что-то может заподозрить, так что я симулировала нежелание идти спать; и даже когда она проявила очевидные признаки сонливости после своей длительной поездки, я принялась вышучивать её по этому поводу и упросила ещё малость посидеть со мной, пока, наконец, она больше не смогла выдерживать, и не попросила меня позволять ей удалиться. Я нехотя уступила, так что, уверена, она теперь полностью сбита с какого-либо следа на наш счёт. Ведь разве может кто-нибудь предполагать, что мне просто не терпелось нагрянуть сюда? Я пойду побыстрее разденусь, а затем сделаю всё от меня зависящее, чтобы освободить вас от этой болезненной окоченелости. Вставайте, затворите эту дверь и идите в мою постель…
- Почему в вашу? Разве здесь нельзя? А дверь я уже запер.
- В моей комнате двери изнутри обиты сукном, и мы будем там в уверенности, что нас никто даже случайно не услышит.
Я подчиняюсь, а она начинает раздеваться. Каждая деталь её очаровательного туалета пожирается моими жадными глазами. Её гладкие, глянцевые и густые волосы, уложенные в косы, аккуратно закреплены симпатичными голубыми лентами под кокетливым кружевным чепчиком. Её ночная сорочка из прекраснейшего, почти прозрачного батиста обрамлена прелестной ажурной строчкой. Она выглядит божественно. Удобные панталоны содержат в себе следы аромата того специфического свойства, который вообще так свойственен запахам особ наиболее соблазнительных женщин. Ещё одно мгновение, и она в кровати, сжимая меня в своих объятиях.
- Теперь, Чарльз, вам надо стать хорошим мальчиком, не делать никакого шума, и позволить мне преподать вам первый урок любви. Видите, я ложусь на спину, причём таким образом, чтобы вы поместились своими коленями между моими раздвинутыми бёдрами.
Видео
Рассказы